В 1832 г. в Тамбов прибыл новый гражданский губернатор Николай Михайлович Гамалей (1795–1859) – человек молодой и энергичный, образованный и наделенный живым умом (до того времени он занимал пост витебского губернатора). За шесть лет тамбовского губернаторства Гамалей успел сделать много полезного: благоустроил город Тамбов, содействовал открытию публичной библиотеки, строительству зданий для женского Александринского института и Дворянского собрания, организовал конные бега и создание первой выставки продукции губернии.
В тот период правительство, активно занимавшееся проектами развития путей сообщения, обратило внимание на потребности Тамбовской губернии, начав работы по улучшению судоходства на реке Цне, которая соединяла губернский Тамбов и уездный город Моршанск – один из российских центров хлеботорговли. Гамалей, очевидно, отдавал себе отчет в том, что Цнинское судоходство имело сезонные неудобства, да и для его содержания необходимо было ежегодно выделять значительные средства. Он, видимо, также знал, что в стране зародилась идея создания железнодорожного транспорта – перспективная альтернатива гужевому и водному.
Поэтому в 1835 г. Гамалей обратился в правительство с проектом Моршанской чугунной железной дороги. Все работы предполагалось осуществить на частные капиталы акционеров – богатых дворян-помещиков и купцов, поэтому от правительства лишь требовалось одобрение инициативы, идущей «снизу», и утверждение проекта по созданию акционерного общества. Проект губернатора Гамалея, сохранившийся в архиве Тамбовской области, содержит описание железной дороги, подробную смету расходов на ее возведение и дальнейшую эксплуатацию. Его реализация предвещала значительные выгоды государству, сельскохозяйственному производителю Тамбовской губернии, купцам, обществу акционеров и простому потребителю.
Протяженность железнодорожных путей от Моршанска до устья Цны должна была составить 100 верст, разделенных на равные части четырьмя станциями. У каждой станции предполагалось возвести объездные железные дороги (длиной по 5 верст), построить здания постоялых дворов, конюшни, сараев. Перевозка тяжестей должна была производиться фурами при помощи тягловых лошадей, однако не исключалось и применение «самокатной дороги» с «пароходом». Для уменьшения времени погрузки фур на всем протяжении пути от начального до конечного пункта предполагалось устроить «могазейны» – склады для хранения доставляемых в Моршанск продуктов.
Любопытно, что в расчетах Гамалея уже учитывался опыт Петергофской железной дороги, находившейся в ту пору на стадии строительства, а также первой в мире Ливерпульской железнодорожной колеи, что свидетельствовало о хорошем знании вопроса по отечественным и зарубежным аналогам.
Справедливости ради надо сказать, что мысли о возведении рельсовой колеи в Тамбовской губернии приходили в голову не одному Гамалею. Весть о чудесном искусстве техники, созданном в 1825 г. в Англии, будоражила просвещенные умы дворян. Во второй половине 1830-х годов майор Осинский представлял правительству проект железной дороги Тамбов – Москва – Петербург. Другой тамбовский помещик Н.И. Кривцов (брат декабриста), ранее служивший в английском посольстве, а затем занимавший посты губернатора в Туле, Воронеже и Нижнем Новгороде, составил свой проект железнодорожного полотна, который должен был соединить Москву, Тамбов и Саратов. Однако время для воплощения этих смелых замыслов в России в тот период еще не настало, поэтому проект губернатора Гамалея, как и все остальные предложения тамбовских энтузиастов рельсовых дорог, не нашел поддержки правительства.
Летом 1837 г. наследник престола великий князь Александр Николаевич в сопровождении своего воспитателя поэта В.А. Жуковского совершил путешествие по России. В число городов, через которые пролегал его маршрут, вошли главные населенные пункты Тамбовской губернии. Из Моршанска путешественники отправились в Тамбов, где пробыли два дня и где их ждал роскошный прием с балом в Дворянском собрании, с большой выставкой, демонстрирующей уникальные достижения губернии.
Выставка тамбовской губернской продукции произвела на всех огромное впечатление. Жуковский записал в своем дневнике: «Выставка. Хлеб. Образец толщины слоя чернозема. Открытая свинцовая руда и сера. Индюшиный мех. Ковры. Мериносовая шесть. Сало. Мыло. Недостаток сбыта».
Очевидно, о «недостатке сбыта» шел разговор между тамбовским губернатором и окружением наследника престола, а в этом контексте и о железной дороге. Поэтому в том же году Гамалей повторно обратился в министерство со своим проектным предложением. И хотя Главное управление путей сообщения опять подтвердило свое отрицательное мнение, предложение Гамалея, как требующее особого внимания, обсуждалось в Комитете министра внутренних дел. Мало того, дело получило доступ к государю и было им одобрено. «Высочайшим повелением» разрешалось создать общество акционеров, о чем сообщалось правительству и администрации Тамбовской губернии.
Ответ, полученный правительством из Тамбова, можно сформулировать, используя бессмертные слова классика: «Одних уж нет, а те далече…» Дело в том, что когда в Тамбов пришло разрешение создать акционерное общество и строить рельсовый путь, «действительный статский советник и кавалер» Николай Михайлович Гамалей, обладавший всеми необходимыми знаниями и материалами по этому вопросу, уже был переведен на должность товарища министра государственных имуществ. Местные помещики, которые в 1835–1837 годах были готовы финансировать строительство, либо употребили свои капиталы на другие выгодные дела, либо умерли…
